Ниже - большое интервью одного из лучших детских тренеров СНГ о работе учителем физкультуры, учебе в ИФК, знакомстве с Андреем Гридиным, талантливых учениках и начале тренерской карьеры.
- У вас довольно типичная карьера: из спортсменов - в тренеры. Были какие-то другие варианты?
- Не согласен, что это типично. Как правило, из хороших спортсменов очень редко получаются хорошие тренеры. У меня жизнь вообще интересно сложилась. Я всегда увлекался историей, читал не только исторические романы, но и документальные источники. Я раньше не знал, что на вопрос про хобби отвечать, когда спрашивали, а теперь реально понимаю, что мое хобби - это история. После школы я поступал в БГУ на отделение истории КПСС. Это было крутое и очень блатное отделение, куда набирали 10 человек со всего Союза. Конкурс сумасшедший был. Все выпускники потом шли «наверх», а я просто хотел углубленно изучать историю. Но я малой был и что тогда понимал? Естественно, я не поступил. Туда поступали нужные люди. Но я к нужным вообще никакого отношения не имел, я боксом занимался. Школу я закончил в 15 лет, и после провала с поступлением, меня в армию еще не брали. Чем год до следующих экзаменов заниматься? Я сам родом из города Солигорска. Пошел работать физруком в сельскую школу в 80-ти километрах. Это вообще случайно произошло.
В школе пришлось от детей скрывать свой возраст. На момент начала учебных занятий мне тогда только 16 лет было. Интересно так жизнь сложилась. Приехал в деревню, построил своих учеников и смотрю, что они чуть ли не мои ровесники. Спрашивают: «Где вы служили?». Я отвечаю: «Спецназ». На полном серьезе говорил это :). Это ведь 1989 год был. В деревне тогда как было: если ты не служил, значит ты и не мужчина. А у меня к тому еще и врожденный астигматизм (косоглазие). Сейчас по мне не видно особо, а тогда, когда глаза уставали сильно, очень заметно было. А в деревне как? Косоглазие – и над тобой все будут смеяться. И знаешь, что я сделал? Из недостатка сделал свое преимущество. Я построил старших учеников школы на улице, свел один глаз к переносице, потом вернул на место и спрашиваю: «Кто так повторить может?». Никто. Тишина. Все в шоке стояли. «Учитесь. Нас так в разведке учили» :). Я сейчас своим ученикам говорю, что из любого недостатка можно сделать преимущество. Был такой легендарный боксер, абсолютный чемпион мира Рокки Марчиано. Для супертяжа он имел очень маленький рост, но лупил всех. Провел на профессиональном ринге 49 боев и ни одного не проиграл! Просто тренер из его недостатка сделал достоинство: Марчиано в бою не пытался стоять повыше, чтобы сравняться с противниками, а опускался совсем низко и становился неудобной мишенью. Кроме того, очень много работал над скоростью и развил чудовищной силы удары по туловищу.
- Одно дело обмануть детей, но как вы в 16 лет попали на должность учителя? Разве так можно?
- Во-первых, это деревенская школа. Во-вторых, это был 1989 год, перестройка, бардак полнейший, дело к развалу СССР, и кто, собственно, хотел идти работать тогда в эту деревенскую школу? Работать там некому было. Как я туда попал, я сам толком не знаю и не помню. Судьба, наверное, толкала к тренерской карьере. У меня в той деревне никакого блата не было, просто через знакомых узнал, что есть место, и поехал туда. «Образование какое?» - «10 классов» – «Будешь работать?» - «Буду». Зарплата у меня была «гигантская» - 12 рублей! Но зато у меня было 4 рабочих дня: с понедельника по четверг. Ездил из Солигорска на 4 дня в эту деревню, снимал там хату, помогал хозяевам дрова колоть и сено косить. У меня бабушка в деревне жила, поэтому я знал всю эту работу. Это было крутое время. Все свободное время я тренировался как сумасшедший. Бегал по лесу, по деревьям лупил, в сельском клубе гирю тягал.
Я работал и целый год зубрил историю. Решил, что зубами грызть буду, но поступлю в ВУЗ. В армию не пойду. Тогда развал был, армия ничего хорошего не давала, это сейчас уже получше. А тогда могли бы в Чечню отправить служить. Потом лето настало, экзамены, но в последний момент я документы отнес не на историю, а в Институт физкультуры. Считаю, что это судьба, и я очень счастлив, что моя жизнь так сложилась. В ИФК я остался и после учебы. По инерции 10 лет проработал преподом на кафедре бокса. Пригласил меня на эту работу заведующий кафедрой профессор Дмитриев Анатолий Владимирович. Среди студиков Института физкультуры я, наверное, был продвинутым, признаки мозга были, поэтому меня и оставили.
Наверное, преподаватель я был неординарный. Отношения со студентами были очень интересные. Со многими я тренировался в одном зале, в парах стояли. С некоторыми уважение завоевать можно было только так – через спарринг. Особенно забавно было с новичками, первокурсниками. В начале сентября они приходили в зал на тренировку и иногда попадали со мной в пару. Потом приходили ко мне на лекцию и с отвисшей челюстью знакомились со мной уже как со своим преподавателем.
Но за время работы там я понял, что преподавательская деятельность - это не мое, неинтересно. Туда не за знаниями ходят, студенты не хотят учиться. Нет мотивации. Как можно учить хорошо человека, который учиться категорически не хочет? Мне не интересно делать работу формально. Система обучения построена нерационально. По себе могу сказать. Несмотря на то, что я учился почти вдвое больше положенного, знания на выходе у меня были очень слабые. Это уже позже, когда я серьезно ушел в тренерскую, пришлось много заниматься самообразованием.
- Почему вы учились вдвое больше положенного?
- Ну, там такая интересная ситуация сложилась. Я приехал в Минск – лимита! Рассудил так: живу в центре столицы, у меня двухкомнатный блок в общаге, т.е. практически своя двушка на проспекте Машерова, 14 этаж, вид из окна на лучший район города и минское водохранилище, в армию не берут, тренируюсь у лучших тренеров. Я тренировался два раза в день, спал сколько хотел. Сейчас понимаю, что вел тогда образ жизни спортсмена-профессионала. Чего желать-то еще? И за все за это еще и стипендию платят! Вот и оставался я в институте несколько раз «на повторный курс обучения» Я, так сказать, продлевал себе удовольствие :) А потом в общежитии я еще в качестве преподавателя жил. В общей сумме я там 14 лет пробыл. Мне очень понравилось.
***
- Как в вашей жизни появился тайский бокс?
- В Солигорске я ходил в секцию классического бокса, но меня всегда тянуло к экзотике. Возможно, это было связано с тем, что я не смог реализоваться в боксе. В Солигорске у бокса, конечно, были свои традиции, но по сравнению с мировым уровнем это ничто. А еще у меня был тот случай, когда тренер и ученик не совпадали по характеру, по манере ведения боя, типу и стилю мышления. Мой первый тренер Анатолий Антонович Тулай - замечательный человек, воспитал много хороших бойцов и привил у меня любовь к спорту, научил боксировать. Я ему очень благодарен. Но мы с ним разные люди, по-разному мыслим. Анатолий Антонович как боксер - типичный темповик, с огромной природной физухой и запредельными морально-волевыми качествами. Он никогда не отступал назад. И он, как и большинство спортсменов высокого класса, пытался меня научить тому, что приносило успех ему самому. А мне такое просто не подходило. Не мое. Уже теперь, когда я сам стал тренером и испортил много детей, я это понимаю. Мне бы что-то хитрое, переиграть, заманить, вывести на удар и т.д.
Наверное, поэтому я все время был в поиске. Например, каратэ. Оно тогда под запретом было. Романтика! Потом нашел в какой-то газете статью, где была фотография боя и подпись снизу «киНГбоксинг». Как правильно писать тогда толком не знали. На фотографии был изображен бой по фулл-контакту: один другого бьет ногой, оба в широких штанах и боксерских перчатках. Так это же то, что мне надо! У меня аж мурашки по телу пошли. Мое воображение уже что-то рисовало, я начал фантазировать и представлять себе тренировки. С друзьями стали пытаться проводить спарринги в боксерских перчатках и с применением ударов ногами из каратэ. Потом я уехал в Минск и поступил в институт. Поехал на картошку и там познакомился с молодым интересным преподавателем ИФК Евгением Котельниковым. Он много рассказывал про кикбоксинг. Рассказчик он шикарный, умеет увлечь. Да и увлекать-то меня не нужно было - я уже горел. У него я многому научился. Стал ходить не только на тренировки по боксу к Валерию Анатольевичу Соболеву, но и на тренировки по кикбоксингу. Я на некоторое время попал тогда в очень известный клуб «Динамо-008». С Женей мы тогда очень сдружились, одно время у нас были очень доверительные отношения. В 1991 году он устроил в минском цирке профессиональный турнир по единоборствам. Там я провел свой первый профессиональный бой по кикбоксингу.
Потом было еще много боев. И любительских, и профессиональных. По боксу, кикбоксингу, ушу-саньда. Мы тогда не очень понимали разницу между кикбоксингом, фулл-контактом, лоу-киком и тайским боксом. Информации не было, интернета не было, в газете печатали «киНГбоксинг». В библиотеке ничего не найти. Слово «муай-тай» я тогда вообще не встречал. Слышал, про какой-то «китайский бокс» :). Андриевский, Задиран, Смирнов, Дима Степанов и Тоноян из «Атлетика» ездили за границу, но они мне не могли толком объяснить, в чем разница между тайским боксом и разделом лоу-кик. Да, думаю, на тот момент в Европе и сами толком не знали, как и что. На каждый бой правила обсуждались. Это была эпоха формирования. Они дрались по каким-то правилам, гонорары им в валюте платили. Это все было такой романтикой окружено. В тайский бокс это все перерастало плавно.
Вскоре я познакомился с Андреем Сергеевичем Гридиным - он тренировал тогда в «Атлетике». Он с большим интересом относился к тайскому боксу. Я впервые в живую увидел и муай-тай на турнире во Дворце спорта в 1992 году, где двух чемпионов из «Атлетика» постелили. Одного из них – Савченко – я знал неплохо, в общежитии рядом жили. У нас в Беларуси эти ребята были очень разрекламированными чемпионами всего на свете, и против них привезли двух алжирцев. Когда бойцы вышли, включили какую-то очень странную музыку (вай кру). На боксерах были надеты какие-то странные шапочки (монгконги) и они начали обходить ринг. Затем встали на колени. Публика у нас, конечно, в начале 90-х была - это что-то: «Га-га-га, гляди, лошары богу своему молятся!». И с матом это все, под пивко. Мне все это так неприятно было слушать. Все-таки какое-то представление об этике спорта уже было.
Правила на том турнире были практически как в кикбоксинге: не разрешали ноги хватать, без локтей и без колен в голову. Все думали, что наши чемпионы сейчас выйдут и накатят этим алжирцам, но вышло все наоборот: наших просто избили и нокаутировали. Хотя эти алжирцы слабо били с рук и вообще были какого-то невысокого уровня, но даже этого хватило, чтобы навалять нашим чемпионам.
Я потом как-то читал интервью Андрея Сергеевича, где он говорил, что именно после этого турнира выбрал направление на муай-тай. Грубо говоря, он первый, кто в эту тему реально нырнул с головой, с его умением вникнуть, проанализировать. Бесспорно, первыми в нашей стране бои по муай-тай провели спортсмены «Атлетика» (Вадим Чемякин, Дима Степанов), но я считаю, что именно Гридиным была заложена школа белорусского муай-тай.
- Когда вы стали тренироваться у Гридина?
- История была такая. Я дрался с его учеником по правилам тайского бокса на небольшом проаматерском турнире. Выиграл. Тренировал Гридин в том же зале, где и я тренировался, но в разное время. Иногда мы пересекались. На тренировках я стоял в парах со многими его учениками: Димой Пясецким, Сергеем Ивановичем, Сергеем Дворецким, Сергеем Сунцовым, Сережей Павловцом и др. Интересно было. Мы были совершенно разные. На тот момент мне казалось, что мой кикбоксинг круче.
Позже я поехал на профтурнир по муай-тай в Финляндию с Женей Добротворским. За опытом, так сказать. Я подумал: тайский так тайский – лишь бы бокс! Дрался я с каким-то фиником. Это был 1996 год. Опытный спортсмен сразу по стойке, по манере двигаться определит, кто перед ним, и какой уровень противника. Я на тот момент был уже МСМК и понимал, что по уровню и по классу выше своего противника, но мы все равно провели очень тяжелый бой. Выглядело так: я лупил фина в голову, а он отбивал мне ноги. После боя, пока ноги еще ходили, я пошел к нему в раздевалку поговорить. Хотел познакомиться, подружиться. Смотрю, он обнял «белого друга» и блюет - у него сотрясение мозга было. Этот бой произвел на меня серьезное впечатление. По приезду домой я пошел к Гридину и попросился в ученики. Мы на тот момент с ним еще как-то на «ты» были. После этого я перешел с ним на «вы».
- Когда вы сами начали тренировать?
- Тренировать я начал в 1994 году в клубе «Кик Файтер». Это было несерьезно. В 1996 я попал к Гридину, и в этом же году он открыл зал на ул. Кедышко. Вот он и предложил мне в этом новом зале работать: «У тебя одного из всех моих ребят специальное образование есть». В 1997 году я как раз окончил ИФК. Я согласился, хотя на тот момент абсолютно не собирался работать тренером – это я точно помню.
- А кем собирались?
- Я не знаю кем. Тогда мне как любому молодому пацану хотелось больших успехов, крутых тачек, красивых девчонок. А тренер такая работа… Вот сколько у нас богатых тренеров? На тот момент мне казалось, что это временно, просто чтобы на жизнь были деньги. Я абсолютно не собирался строить карьеру тренера. Но у меня сначала и не получалось ничего. Честно скажу, вообще не получалось. Так, были какие-то результаты – ничего серьезного. Мне тогда это было просто неинтересно.
- И когда стало интересно?
- Когда маленьких набрал. В «Чинуке» тогда детских групп не было, и я подумал: почему бы детей не набрать? Наверное, я хотел быть по сравнению с кем-то очень умным. Набрал детей, они мне в рот смотрели, и мне это так понравилось! Я загорелся! Помню, там были дети от 5 до 9 лет – самые тараканы. И мне с ними стало очень интересно. Я не понимал, где я, что я, какое время суток в этом подвале. Иногда ночевать оставался. Потом приловчился, почувствовал от детей кукую-то энергетику, увидел доверие в их глазах: тренер же все умеет, он, наверное, чемпион мира! Вот эта химия произошла, и меня поперло. У меня вдруг неожиданно стало получаться. Появилась команда. Как сейчас помню, что мы приехали в 2001 году на первое первенство Беларуси среди всех возрастов детей в Гродно. Нас вообще никто не знал. Тогда уже были детские команды состоявшиеся: «Кик Файтер», Полоцк-Новополоцк, клуб «К-2», Гродно. Это были реально сильные команды. Всюду было по чуть-чуть детей. Детский спорт был уже развит, были авторитеты. И тут я привожу малых своих, они у меня только год-два позанимались. И вдруг бах-бах – бомба! Мы тогда мало что выиграли, но все вдруг четко поняли, что возникла реально сильная команда. У меня появилось чувство собственной значимости - кто был ничем, тот станет всем. Вот с тех пор я «заболел». У меня образовалась настоящая команда родителей и детей. Мы сдружились очень. В походы вместе ходили, на шашлыки, праздники отмечали. Кстати, до сих пор дружим с ребятами и их родителями из того набора. Они давно не занимаются, но со многими я поддерживаю отношения. И эта команда стала сильной. Буквально через год мы выиграли командное первенство - и понеслась. Были, конечно, спады и подъемы, но команда всегда оставалась очень крепкой. Несколько лет вообще никому не проигрывали. Притом, что боев-то мало было, и я их пихал всюду: в бокс, в ушу-саньда, кикбоксинг по разным разделам. И везде детско-юношеская команда «Чинука» всех выносила.
- Вы чуть раньше сказали, что испортили много детей. Что вы имели в виду?
- Но эта такая шутка, но в каждой шутке есть доля шутки. Как бы там ни было, вспоминая своих ранних учеников, я чувствую, что что-то давал им неправильно. У меня хватает совести признаться, что с каким-то малым надо было не так работать. Получается, не только со мной кто-то работал не так из тренеров, но и я теперь понимаю, что я тоже делал что-то неправильно. Имей я тогда свой теперешний опыт, я бы из них сделал чемпионов. Но история не знает сослагательного наклонения. Нет, мои ученики реализовались в жизни, в других сферах, благодаря занятию боксом они стали сильными личностями, но надо быть честным: если бы они тогда попали к более опытному и образованному тренеру, они бы в спорте достигли большего. Поэтому я говорю это как шутку, что я опытный тренер, ведь я уже испортил много детей.
- Вы сразу видите по ребенку получится что-то из него или нет? Вот Гидулян говорил, что сразу знает это.
- У Сереги лучше, наверное, развита интуиция в этом плане. Пожалуй, мы с ним говорим про одно и то же, но разными словами. Я раскладываю по полочкам то, что вижу, а он это оценивает, как целую картинку. В первую очередь я вижу физические данные, координацию и морально-волевые качества. Во-вторую, соображалку и толковость. Вот есть очень координированные дети, но при этом бестолковые. Дашь им в футбол поиграть, он мотается, бегает, всех обводит и в конце забивает в свои ворота. Т.е. он мотается ради мотания, а мышления нет. Он не видит поле, не может отдать пас. Он по своей природе очень богатый человек, но он не умеет реализовать это в деле. Таких людей очень много. И очень многие молодые тренеры на это ведутся: «Боже, какой талантливый мальчик, хочу его к себе». Ну на. А потом из этого талантливого мальчика ничего не получается.
Есть такой фильм «Визит к Минотавру» - только после 40 лет смысл этого фильма до меня дошел по-настоящему. Я смотрел диалоги старого мастера Амати, где он говорил: «Талант и лень - это две подруги, которые всегда идут под руку». Чем талантливее ученик, тем больше вероятность того, что рядом будет эта сволочь лень идти. Поэтому, как правило, чемпионами становятся трудяги, не самые талантливые. Очень редко талант совпадает с трудолюбием, но бывает. Пример - Чингиз Аллазов. Его привели ко мне в 9 лет. Он и талантлив, и трудолюбив, но он не такой талантливый, как некоторые. Бывают и ярче его дети. У меня был мальчик, который у Чингиза два раза выигрывал. Но Чинга всегда отличался тем, что умел пахать. Он трудяга несмотря ни на что. Его из зала не выгнать.
- Есть популярная формула: успех - это 10 % таланта и 90 % трудолюбия. Согласны с ней?
- Есть три типа людей: талантливые, трудяги и исключения, когда трудяга сочетается с талантом. Как правило, талантливым все в жизни дается легко: и в учебе, и в спорте. Яркий пример - это Вадим Васьков. Он талантливый. Он только последние годы начинает соображать, что, может, работать надо. Он столько лет на таланте ехал и не очень напрягался. Климович Денис - вообще обалденный. У него просто чуйка. Он гораздо способнее многих. Но, как правило, эти люди на 99 % с подругой ленью. Второй тип людей – это трудяги. Здесь, конечно, многое от уровня способностей зависит. Есть огромное количество примеров, когда именно пахари и трудяги выползают наверх. Они всюду чемпионы. Если выпадает одновременно талант и трудолюбие, то это будет бомба. Но здесь и здоровье тоже надо, и удача, чтобы нужного человека в нужное время встретить, как, например, Игнашов Гридина. Потому что человек может быть и талантливым, и трудолюбивым, но не встретит своего тренера. Вот у меня такое было. Если бы я попал к Гридину в свои 14-15 лет, может быть, совсем бы по-другому жизнь сложилась. А может, и хуже было бы, может, поломался бы.
- Кто самый талантливый из всех ваших учеников?
- Я не могу выделить самого талантливого, но могу назвать фамилии ребят, которые были очень яркими. Был у меня такой Артур Кузин. Мальчик, который выиграл все на свете по всем видам спорта: и по боксу, и по ушу-саньда, и по кику, и по таю, В свое время он лупил всех, даже тех, кто сейчас еще выступает. К сожалению, этот парень ушел из спорта.
Был такой очень талантливый мальчик Александр Лях. Это тот случай, когда я не знал, как его вести. Такой умный ребенок, он умнее меня был. Я просто не знал, что делать с этим сокровищем. Тогда я как тренер еще для него не созрел. Если бы он попался мне сейчас или хотя бы пару лет назад, думаю, он реализовался бы. Сейчас он прекрасно в жизни себя чувствует, работает айтишником и все у него хорошо.
Еще Сережа Лашкунов такой был, он, по-моему, работает тренером у Вани Павлючука. Очень талантливый мальчик. Паша Кравцов – бомба какой талантливый, но раздолбай. Что он, что Васьков – это два брата-акробата. Кравцов толком не тренировался вообще никогда, у него все время проблемы какие-то были. Помню, приходит он как-то на тренировку, а в «Чинук» как раз чехи на тренировочные сборы приехали. В Минске в те дни профбои проходили. Пар не хватало. Андрей Сергеевич спрашивает у меня, кого с чехами на бои поставить можно. Я и предложил Пашу Кравцова, хотя он к тому времени год не тренировался, а у чеха профбои за плечами. Я ставлю этого пятнадцатилетнего пацана, и он разбивает в хлам противника. Чешский тренер в шоке: как такое может быть, это позор джунглей! А я знал, что так будет, у меня была уверенность на 90 % что мой победит. Просто очень талантливый ребенок.
И он до сих пор, хотя у него уже дети свои есть, говорит: «Александр Николаевич, я возвращаюсь и буду выступать». Вот реально, что он, что Климович – это два кадра. Денис каждый день приходит: «Александр Николаевич, я уже тренироваться начал». А у самого живот висит, 70 кг веса, хотя он в 60 кг выступает. Эту байку я слышу последние лет десять.
- Почему среди всех, кого вы назвали, нет профессиональных бойцов?
Профессиональный боец это тот, у кого профессия – драться на ринге. Он живет только с этого. И таких в Беларуси буквально пару человек. Например, Чингиз Аллазов. Все остальные боксеры просто иногда участвуют в профбоях. Но это не их основная работа. И все ребята, которых я назвал – все они проводили профбои. Вадим Васьков и сейчас иногда выступает как профессионал. Т.е. среди них нет профессиональных бойцов потому, что таковых в Беларуси почти нет. По крайней мере, я говорю за кикбоксинг и муай-тай.
Некоторые из тех, кого я назвал завязали со спортом по разным причинам. Например, Ваня Павлючук – из-за врожденной травмы плеча. Кто-то не стал профессионалом, потому что не реализовался. Почему? Миллион причин. В некоторых случаях моя вина - я их испортил.
Но все нашли себя в жизни. Тот же Ваня Павлючук – он сейчас реализовывается как тренер. На последнем чемпионате мира от нашего клуба было три человека: Тумасян, Волчек и Васьков. Все трое вышли в финал, и статистика очень крутая: ни один из них не проиграл. Васьков и Тумасян не боксировали в финале из-за травмы, правда, но все равно ведь не проиграли :). А факты вещь упрямая, как говорил Глеб Жеглов. Чемпионом стал только Волчек, а его тренером является Ваня Павлючук. Ваня – это тот случай, о котором вы спрашивали: на 90% успех в труде. У него нет ярких способностей. У Вани даже слуха нет, он вообще музыку не слышит, он очень серый по своим природным данным. Но он умеет анализировать ситуацию и не боится работы. И то, что он как спортсмен не пошел дальше чемпиона Европы, помогает ему реализоваться в своих учениках. Я считаю, что у него замечательная, очень мощная детская сборная. Мы вместе выступаем, я его очень люблю и очень поддерживаю.
- Вы когда-нибудь выгоняли детей с тренировок?
- В начале своей тренерской карьеры. Я тогда очень категоричен был. Потом решил, что так больше делать не буду. Был такой случай, когда я выгнал с тренировок одного очень способного, но абсолютно раздолбайского пацана Пашу Морозова. Он постоянно портил тренировки своим поведением, болтовней и сочкованием. Я его раз предупредил, второй. Месяц терпел, а потом у меня батарейки сели. Я еще тогда молодой и горячий был. Сказал ему: «Я предупреждал, что выгоню? Свободен! Исправишься - тогда заберу обратно». Он обиделся, ушел. Болтался какое-то время по улице. Он, как я и рассчитывал, подумал, и через друзей начал пробивать почву, чтобы вернуться назад. Он и вернулся бы, но был у меня среди учеников другой мальчик, родители которого постоянно его переводили и клуба в клуб. На тот момент этот пацан в очередной раз менял клуб и уходил в МОПС к Мише Степанову, а они с Пашей друзьями были, вот он и пошел вместе с ним. К тому времени он отзанимался у меня несколько лет и как спортсмен уже был созревший. Цветок, который начал распускаться. Миша Степанов начал возить его всюду: одна поездка, вторая. Вес дефицитный был: 45-48кг. Про таких говорят: человек-место. Привозишь его на любые соревнования – и он уже призер. Людей в таких весовых категориях всегда мало. Так он стал то ли чемпионом мира, то ли чемпионом Европы. После этого он «объелся», его загнали спортом и постоянными сгонками веса и он просто завязал. Это был тот случай, когда я выгнал ученика, чтобы он походил подумал, а получилось, что выгнал насовсем. А я к нему очень привязан был. Хороший мальчик, симпатичный, очень способный, доброжелательный. Но с другой стороны, может, это и к лучшему все. Вот Миша повозил его, он там «выстрелил», стал чемпионом и ушел из бокса, занимается другим делами. Не знаю даже, где он сейчас.
- Что вы делаете, если вы видите, что из ребенка спортсмен не получится?
- Я не беру его в сборную или просто из сборной удаляю. У меня система такая же, как у большинства тренеров. Есть общие группы, которые делают экономику зала (плату за аренду никто не отменял), и есть сборная, в которую я уже вкладываюсь полностью. Если я вижу способного к боксу ребенка, то предлагаю ему попробовать походить раз-два в неделю в сборную. Каждый год я отбираю одного-двух или даже трех кандидатов. Но в сборную гораздо легче попасть, чем удержаться. На 60-70 % он скорее всего там и не приживётся. У меня политика такая: моя задача как тренера дать человеку шанс, помочь раскрыть скрытые в нем способности, а дальше греби сам. Я предоставляю возможность выбора спортивной дорожки, где боль, пот и кровь. Если горишь этим, давай будем работать. Если ты на этом остановился и не хочешь или не можешь идти дальше – я уважаю твое мнение. Не всем же быть боксерами. Кому-то нужно быть бизнесменом, вагоновожатым, врачом или строителем, а кому-то просто хорошим папой или мамой. Я уважаю любое решение. Кто-то из моих учеников на скрипке играет, кто-то в кино снимается, и я абсолютно рад за них.
***
- Вы написали несколько пособий по тайскому боксу. Это была ваша идея или кто-то предложил?
- Я еще в детстве пытался писать книжки, какие-то тетрадки, черновики, мама всегда смеялась с этого. Когда я работал в университете, там обязательным было ведение научно-методической работы, а мне это было интересно. Какие-то статьи и тезисы публиковались в методической и научной литературе. Среди них и бестолковые есть, а есть и интересные. Некоторые просто для формальности закидывал, чтобы отстали от меня. Помню, что публикаций было больше сорока. А в 2001 году вышла наша совместная с Касьяновым Володей книжка «Муай-тай - свободный бой». Я вложил туда методическое описание ударов, биомеханику движений.
Потом набралось много нового материала, и возникла идея написания еще одной книги по муай-тай. Помог случай.
В «Чинук» к Диме Пясецкому пришел редактор одного питерского издания Андрей Буглак. Он предложил ему сделать книгу по муай-тай и снять к ней видео. Дима - человек творческий и очень талантливый. У него миллион дел и он хоть сейчас готов эту книгу писать. А я всегда хотел это сделать, мне так это интересно было, но редактор-то пришел к Диме. И вдруг редактор подходит ко мне и говорит, что читал мою книгу «Муай-тай – свободный бой», и предлагает сделать книгу по классическому боксу. Я согласился и примерно за год сделал книжку по боксу. Она мне, кстати, больше всех нравится. Это моя любимая книжка, с удовольствием ее читаю :). Она вышла и стала хорошо продаваться: первое издание, второе, третье. Написать книгу по тайскому боксу у Димы Пясецкого почему-то не получилось. Редактор приходит ко мне: «Давайте сделаем книгу по муай-тай?». Я с удовольствием взялся и за это дело. Я очень хотел эту книгу сделать, только сразу не знал, в каком стиле она должна быть. Подсказал Андрей Сергеевич: «Саша, ты напиши такую книгу, чтобы какой-нибудь пацан прочитал ее, загорелся и сказал: «Хочу вот этим заниматься». Я так и старался писать и мне кажется, у меня получилось. Люди говорят, что книжка за вечер читается на одном дыхании. Конечно, боксировать по книге ты не научишься, но книга – это дорога к этому виду спорта.
- Вы даете свои книги ученикам?
- Я стесняюсь, но они знают о ней. У меня, в принципе, все дети эту книжку видели. Но в Беларуси, в нашей федерации, она не очень популярна. Я даже не знаю, кто в нашей федерации из тренеров ее читал – буквально один-два человека. А вот в ближнем зарубежье книга «Тайский бокс – уроки профессионала» пошла очень хорошо. У некоторых она настольная книга. Два издания выдержала. Ко мне на почту более сотни отзывов пришло.
Ко мне обращались из редакции сделать четвертую книгу, но, если честно, я просто ленюсь, хотя у меня есть интересные задумки. Я вот считаю, что обалденно можно написать по тактике, о том, как слабый может выиграть у сильного, и дополнить это примерами реальных поединков.
***
- Ваши сыновья занимаются тайским боксом?
- Занимаются, но еще до того, как у меня появились дети, я вывел одну формулу, и считаю, что эта формула правильная. Формула такая и она касается только бокса: «Если хочешь, чтобы твой сын занимался боксом, ты не должен сам его тренировать».
- По-моему, это касается всех видов спорта.
- Почему? В фехтовании много успешных династий, в плавании, в легкой атлетике, в борьбе очень много таких случаев, когда папа - борэц, сын - борэц, в Дагестане - все борэц :).
- Все равно это портит отношения в семье.
- Я про это много думал. Ломаченко, Рой Джонс, Мэйвезер, Де ла Хойя – они все тренировались у своих отцов и еще неизвестно, лучше от этого было или хуже. Отец Де ла Хойю вел, и в конце концов был послан в сад, и только потом Де ла Хойя стал Де ла Хойей.
- Так почему именно в боксе отцы не должны тренировать сыновей?
- Я думаю, что бокс именно тот уникальный вид спорта, где очень тонки все эти грани человеческого восприятия, присутствия наказания болью за ошибки и т.д. Это настолько тонкая и выверенная нить, что близкому человеку очень сложно ее прочувствовать.
Или человек должен быть очень талантливым, уравновешенным, чтобы чувствовать эту тонкую грань, но я, например, этим не обладаю. Когда ко мне приводят ребенка, я к нему отношусь как к чужому ребенку, а в своем сыне я вижу своего ребенка. Я тренирую своего старшего сына, но я занимаюсь с ним с целью сделать его более сильным мужчиной т.е. я его не гоняю профессионально, хотя он занимается вместе со сборной. Он ходит 2-3 раза в неделю ко мне и параллельно увлекается театром, и я очень поощряю это увлечение, потому что вижу, что в театре он расцветает, приобретает уверенность в своих силах. Бокс как воспитательная дисциплина может дать для мальчика уверенность в себе и в жизни. Вот для этого мои дети и занимаются боксом. Но если хочешь, чтобы твой ребенок занимался боксом как спортом серьезно, отдай его другому тренеру. Поэтому младшего я отдал Дарье Владимировне Машаро. Это старый мой друг. Реально уникальный тренер и не покривлю душой, если скажу, что в кикбоксинге это лучший белорусский тренер. Человек практически в одиночку развивает сольные композиции, решает все административные вопросы, плюс у нее запредельная, какая-то сумасшедшая порядочность. И при всем при этом она выживает в таком гадюшнике как WAKO. Я хотел бы быть таким тренером, как она. Вот поэтому ребенка я отдал именно ей, ведь в этом возрасте нужно развивать ловкость, гибкость, а сольные композиции именно на это и направлены.
- Зачастую вы тренируете бойцов до какого-то определенного момента и потом они переходят к Гридину. Не жалко?
- Я все равно работаю с ними. Сергеич говорит, например: «Хочешь с Чингизом работать, приходи работай». Были такие бои, когда я с Чингизом ездил. Но Гридин очень трепетно относится к своим ученикам, не подпускает к ним надолго никого. В том числе и меня :). Из-за этого могут быть и конфликтные ситуации. Кстати, я единственный из всех тренеров, кто столько лет работает с Андреем Сергеевичем. Наверное, я один могу его терпеть :). На тормозах это спускаю. Но то, что я всех учеников отдаю Гридину, это не совсем так. Того же Васькова к чемпионату мира я готовил, Тумасяна - тоже. Волчек Женя тренировался в основном у Вани. Но то, что школу дает Гридин, что он вставляет им мозг, дает спарринг-партнеров типа Бугаенко, Бессмертного, Аллазова, Крыкли, и, главное, умеет направить, это, бесспорно, каша очень серьезная.
- Некоторые ваши ученики уже сами стали тренерами. Когда их воспитанники побеждают ваших, вы испытываете чувство гордости или зависти?
- Сейчас подумаю (думает). Наверное, больше гордости.
- А зависть есть?
- У меня такого не было еще, чтобы мои сильно проигрывали. Пока мои выигрывают, мои все-таки лучше. Но у того же Павлючука сильная школа – Ваня сделал Волчека чемпионом мира, а у меня Тумасян с Васьковым не стали чемпионами. Но это тот случай, когда у меня очень теплое отношение к Ване, я его рассматриваю в прямом смысле как своего ребенка. Его успех – это мой успех. Я считаю, что я как спортсмен не реализовался, имея те данные, которые у меня были, поэтому я интуитивно пытаюсь реализоваться за счет своих учеников, делая их лучше. И если я сделал хорошего тренера или бойца, я считаю, что это моя заслуга. Значит, это мой продукт, и глупо было бы, если бы жаба меня душила. Грубо говоря, Волчек – это мой внук. Я вижу это в таком ракурсе и поэтому горжусь их достижениями.
И я так задумался и понял, что во мне есть такая интересная жилка: у меня лучше получается учить тренировать, чем тренировать. Из моих учеников много тренеров хороших получилось: Ваня Павлючук, Артур Янченко, Леша Мешкуть, Петя Чернов, Денис Климович, Фархад Ахмеджанов, Оксана Кобинец, Ваня Ганин, Паша Кишкурно, Вадим Васьков, Сережа Лашкунов, Карен Тумасян. Я заметил, что иногда увлекаюсь на тренировках, начинаю рассказывать им, как надо тренировать. Мне этот процесс обучения очень интересен. Как-то неумышленно я в них это зернышко сажаю, и оно потом вырастает в дерево.
Перепечатка материалов сайта fightershop.by возможна только с письменно разрешения редакции. Заявки присылайте на fightershop_press@rambler.ru
